Аелла

Полицейские рейды проходили один за другим, вычищая гниль из раны на теле Ковчега, заливая её химией и поджигая, но и этого было мало. Сколько бы полицейскии ни забирали ублюдков, на их место приходили новые, жители Дыры не боялись ничего. Но это было не только их силой, но и слабостью, они подпускали к себе полицейских ищеек так близко, что те хватали острыми зубами за ляжки в первый же подвернувшийся удобный момент. Но не все внизу были идиотами.

Аелла принимала участие в первых рейдах, разнюхивая обстановку, прежде, чем туда запускали пачку патрульных для массовых арестов, но едва ли её пускали куда-то в глубину Дыры. Она и сама не стремилась, по крайней мере, до тех пор, пока не стало ясно, что чистка верхних уровней только наводит подвижности, но не приносит практической пользы. Она предприняла попытку выбить имена кого-то более значимого, чтобы быть более полезной, но столкнулась с проблемой, что по определённым причинам не хочет привлекать Морица  к этим расследованиям, а в одиночку никому ничего не подсовывают. Иначе потом не оберёшься рапортов и объяснительных. Впрочем, казалось, что даже вместе с напарником приди они к боссу, ушли бы не солоно хлебавши.

По этой причине Аелла отвела правую ногу чуть назад, принимая более устойчивую позу, словно пыталась врасти подошвой ботинка в поверхность ринга. Последнюю неделю она спускалась в Дыру, слушая и разговаривая, собирая слухи о тех, кого больше всего боятся. Из списка в несколько легендарных личностей она для начала избрала одну, к которой рейд как-то даже наведывался, но ушёл ни с чем, потому что не было прямых доказательств вины. Виктор Браун был настолько же известен, насколько фактически чист. Поговаривали, что он большой фанат человечьего мяса. По одним слухам он жрал людей, словно дикий зверь, по другим — продавал их по частям, по третьим — творил какие-то одному ему понятные ритуалы. Но он был всегда на виду и удивительно уважаем, даже будучи патологоанатомом. Официально он всё им числился, но по факту оказывал услуги врача для тех, кто сражался на ринге. Развлечение и работа. Наверняка он чертовски богат здесь, в Дыре. Достаточно богат, чтобы подчищать за собой все хвосты. Полиция официально никак не могла к нему подобраться, а в итоге бросила эти попытки, но Аелла здесь была без значка. Она даже не стала тащить сюда свой кубик рубика, чтобы не привлекать внимания.

Девушка постепенно подходила к участникам боёв, провоцируя окружающих найти предел её способностей, поэтому не пришлось долго ждать момента, когда её пригласят на ринг. Она видела Виктора каждый чёртов день, но прекрасно понимала, что пока слишком рано приближаться к нему. Ей нужно было впечатлить его, не глядя ему в глаза. Что ж, это дело нехитрое. И теперь, приняв устойчивую позу, она смотрела на свою противницу. Скейн подсуетилась и попросилась выйти на бой с чемпионкой, проверить себя. На самом деле она, конечно же, долго собирала информацию об этой женщине. Её называли Тварью, потому что она была не только сильной, но и чертовски подлой. Оружие использовать было нельзя, но она не чуралась грязных методов. Любой бой с ней превращался в бабскую потасовку, из которой она всегда выходила победительницей. Когда-то красивая, но теперь с крупными венами и множество раз ломанным носом. По сравнению с ней Аелла выглядела, словно котёнок в клетке с тигром, но это лишь на первый взгляд. Рыжая была удивительно выносливой и быстрой при своём довольно крепком телосложении, но едва ли она стала бы трепаться об этом. Полицейская надела на голову капюшон чёрной толстовки, достаточно короткой, чтобы открывать крепкий пресс. Короткие чёрные шорты и ботинки. Это всё, что требовалось детективу, чтобы чувствовать себя в бою уверенно и свободно. Тварь накрепко сжала кулаки, демонстрируя, что готова начать в любой момент и стоило объявить начало столкновения, как она рванула вперёд.

Скейн быстрым движением поднырнула под ней и принялась лавировать по рингу, уворачиваясь от ударов и сосредоточенно выдыхая на каждый шаг. Зрители сначала смеялись, решив, что противница чемпионки просто трусовата, но через секунд двадцать стало понятно, что она это место не через постель получила. Не каждый удар проходил мимо рыжей, но она вполне успешно блокировала их предплечьями или отводила в сторону. По всему было видно, что дерётся она не впервые, однако, навыки её были явно уличными, а не тренированными в секциях. Тварь в попытке схватить Аеллу за волосы, ухватилась за капюшон, притягивая полицейскую к себе, заставляя её наклониться вперёд, принять невыгодную позу. Однако, роль толстовки была именно в этом. Скейн согнулась сильнее, оттолкнулась ногами и выскользнула из одежды, оставаясь в плотном спортивном топе. Её руки застряли в рукавах, но судя по тому, что было дальше, таков и был план. Рыжая рванула вперёд, накидывая натянутую между её ладонями толстовку на руки Твари и прыжком заныривая под ту, заставляя её неловко потерять равновесие. Всего пара секунд потребовались, чтобы переключиться с зайца на волка. Аелла со всей дури ударила подошвой ботинка Тварь в рёбра, заставляя качнуться, а затем натянула на себя ткань толстовки до её хруста, напрыгивая на противницу, словно животное. Её руки выскользнули из рукавов и принялись без пощады бить Тварь тяжёлыми кулаками. Нос. Кадык. Скула слева. Висок справа. Ногой она подогнула освободившуюся руку женщины, заламывая ту.

Рёв на ринге стоял чудовищный, абсолютно не женский. Только вот ревела не рыжая, а чемпионка, которая была слишком уверена в своём таланте, в своей силе и в своих методах. Но хитро играть умела не только она. Скейн же всё это время молчала, шипя при получении ударов и напряжённо выдыхая при движениях. В какой-то момент Тварь вырвала одну руку и крепко приложилась кулаком к подбородку Аеллы, та на мгновение отпрянула, а затем с гневом кроваво плюнула на лицо женщине, заставив ту на мгновение зажмуриться. К счастью, не по зубам попало. От такого удара Скейн потеряла бы сразу несколько штук за раз, но нет, обошлось, всего лишь ссадина снаружи и повреждённая слизистая внутри. Нельзя допустить, чтобы у неё появился шанс освободиться! С гулким выдохом рыжая вскочила на ноги и, не дожидаясь, пока то же повторит Тварь, с хорошего размаха засадила ей в шею носком ботинка не то пытаясь сломать ту и отправить женщину в последний нокаут, либо просто впадая в буйство.

Но шея не сломалась, однако, Тварь начала задыхаться, барахтаться на полу. За пару секунд до объявления победы, Аелла с выдохом опустила покрасневшие от ударов руки. её сердце скакало, как сумасшедшее, у неё было ощущение, что она сдохнет сегодня на этом ринге, потому что даже у неё был не бесконечный запас выносливости. Но ей повезло — Тварь совершила пару маленьких ошибок, а детектив ими просто воспользовался. В противном случае она бы проиграла. Победа объявлена, а Скейн подошла к своей вывернутой смятой толстовке, чтобы осмотреть её. Залита кровью, один рукав почти полностью оторван.
— Блядь, — с отвращением выдохнула она, выпустив одежду из руки и оставив валяться в центре ринга.
Руки дрожали от напряжения, но она даже не пыталась скрывать этого, давая зрителям насладиться видом чужой боли и чужого адреналина. Народ же ликовал. Те единицы, которые рискнули поставить на новенькую, сорвали не слабый куш сегодня. Полицейская расправила плечи и подняла подбородок, самодовольно улыбнувшись. Вышло не очень обаятельно, скорее устрашающе, учитывая кровь на губах и зубах. Облизнувшись, она распустила волосы, помассировав затылок и направившись в сторону выхода из клетки. Хватит с неё сегодня мордобоя. Она победила. Взгляд коснулся Виктора, рассчитыва оценить его впечатления. Аелла с полуулыбкой подмигнула ему и будто бы сразу потеряла интерес, обходя по кругу ринг, чтобы дойти до своего рюкзака и одеться. Здесь, конечно, было достаточно тепло для того, чтобы шарахаться практически в трусах, но едва ли стоит так появляться за пределами этого помещения.

Ей придётся отыграть ещё несколько боёв и победить, если она хочет действительно заинтересовать Брауна. Но тише едешь — дальше будешь. До тех пор она будет наблюдать за теми, кто проиграл. Тварь выла и гневалась так, что её можно будет отыскать за три километра металлических коридоров. Проблем со слежкой не возникнет.

Аелла

Тварь вопила так, что дребезжали стены, Аелла лишь с усмешкой слушала её крики. Она не получала удовольствия от боёв, от крови и боли, но это было необходимо сделать, чтобы ещё на шаг приблизиться к своей цели. Однако, стоило признаться в этом хотя бы себе, заткнуть за пояс такую суку, как эта баба, было довольно приятно. Подняв с кривого стула свой рюкзак, Скейн провела рукой по своим губам, стирая набежавшую кровь вперемешку со слюной. Довольно больно.
— Эй ты! Босс хочет перетереть с тобой!
Уже? Что-то рановато с точки зрения полицейской, это немного меняло её планы, но грех не воспользоваться этой возможностью.
— Ну так пошли, чего ты телишься? — подняв брови, произнесла девушка и с энтузиазмом двинулась в сторону трибуны.
Что могло понравиться Виктору? Сиськи, цвет волос, подвижность, минимум повреждений? То, что она уделила ему мгновение своего внимания, подмигнув? Или победа над чемпионкой? Придётся вычислять это на месте, потому что Браун до сих пор был для Аеллы тёмной лошадкой. Её появление было ожидаемым. Явно.
— Поздравляю с победой. — говорит мужчина, даже по меркам других мужиков просто огромный, — Довольно ловкий трюк. Тварь в последних два месяца явно разленилась. Угощайся. Ты ведь выиграла!
Скейн небрежно бросила свой рюкзак на пол со стулом, а сама подошла ближе, подхватывая одно из яблок и сразу же его надкусывая. Она слегка поморщилась от боли, однако, это позволило ей счистить кровь с зубов и дёсен. Девушка села на стул и закинула ногу на ногу. Она не выглядела, как боец сейчас, её спина была ровной, поза не расхлябанная. Её бы в костюмчик, отличная вышла бы бизнес-вумен. Хрустнув яблоком вновь, Скейн внимательно наблюдала за Виктором, время от времени поглядывая на девушку рядом с ним.
— Тебя как звать?!
— Зови меня Рыжая, — без восторга произнесла полицейская, глядя на Виктора и дожёвывая, — Стану знаменита — выберу имя покруче.
Имена были не для этого места. Некоторые даже не знакомились, а кто-то и вовсе скрывался. Аелла же не называла своё имя вполне демонстративно. На её руке браслет сверкал голубым значком, значит она так или иначе связана с поверхностью. Логично, что она не хочет, чтобы кто-то её узнал.
— Слышала о турнире квартетов? — поинтересовался Браун, а рыжая кивнула.
— Конечно.
Она не задавала вопросов и много не говорила, однако, проявляла невербальный интерес, без смущения разглядывая Виктора. Могло показаться, что он интересен ей вовсе не как цель, а как влиятельный мужик, любящий сильных баб. Взгляд скользнул на его девочку и один уголок губ Скейн приподнялся.
— Судя по всему ты заняла место Твари, понимаешь что это значит для тебя?
Взгляд карих глаз посмотрел на Брауна, а на стол полетел огрызок от яблока. Девушка откинулась на спинку стула, положив одну руку на бедро, а вторую разминая после боя. Синяки будут чудовищные.
— Очень надеюсь, что херову прорву денег, Браун, — произнесла девушка, улыбнувшись шире и демонстрируя, что она может быть не только бойцов, но и обаяшкой, — Ближе к делу, пожалуйста. Я готова выслушать все предложения и многие из них принять, но я рассчитываю сегодня ещё освежиться в душе после этой суки.
Она неопределённо качнула подбородком, словно бы себе за спину, явно намекая на Тварь.
— А для этого придётся уйти отсюда довольно далеко, — Аелла подняла брови, выражая надежду, что Виктор поймёт, что она говорит о Ковчеге, — Время, место, количество противников. Или хочешь сразу меня закинуть в самое пекло?
Полицейская хищно улыбнулась.
— Это можно.
она не выглядела расслабленной и не пыталась это продемонстрировать, после боя по ушам боевыми барабанами хлестал адреналин, не давая расслабиться, но, кажется, Виктор Браун подпускал людей к себе быстрее и ближе, чем думала Скейн. Но важно было не слишком торопиться. Сначала сбор информации в кругу приближённых, потом прямые доказательства вины, потом арест. Впрочем, старт у рыжей был довольно неплох с её точки зрения. То ли ещё будет.

Аелла

Аелле стало не по себе от переговоров Брауна и девчонки. Он, конечно, на руку не чист и наверняка много говна творит, но у Скейн от его довольства даже засосало под ложечкой, словно бы за этим разговором скрывалось не просто второе дно, а настоящая Марианская впадина. Кончиком языка рыжая проводит по своему клыку, задумчиво и немного мрачно глядя на Брауна. Думает, что он кот, поймавший мышку. Только вот хер там. Она — ищейка, цепной пёс Закона и с этим фактом даже данная сытая морда ничего не сможет поделать. Пусть даже она и нагоняет жути сейчас.

Пока мужчина говорил, Аелла невозмутимо взяла второе яблочко и протёрла его о топ на груди, словно бы оно было грязнее предыдущего.
— Вот только мне кажется, ты не совсем понимаешь…
Скейн приподняла одну бровь, скептически глядя на громилу.
— Во что ввя-за-ла-сь.
Девушка посмотрела на яблоко и с резким хрустом надкусила его, принявшись с удовольствием хрустеть им, пока Виктор говорил. Он Стращал её, думал, что она пришла сюда просто выёбываться. Он был прав лишь отчасти. Да, она выёбывалась, но не просто так, а чтобы это заставило его говорить. И это сработало. Только вот услышать о том, что не стоит возвращаться в Ковчег было… неприятно. Этот вариант Аелла не учла, она даже отгулов не брала, потому что не думала, что Виктор так быстро на неё клюнет. Что ж, придётся потом написать тонну объяснительных о своём отсутствии. Чёрт, ещё и отчитываться о проделанной работе придётся. Хотя… если она доберётся до Брауна, ей наверняка простят этот небольшой и чертовски травматичный отпуск.
— Душ. Хавку. Койку. Всё это тебе предоставят. Сам подлатаю и поставлю на ноги, если возникнет необходимость.
Уже что-то. Вот уж в чём, а в навыках врача у Аеллы сомнений не было, он заработал себе имя ещё в Ковчеге, так что здесь лишь поднаторел в травмах. Только вот всё равно не хотелось идти к нему на поклон. Этот ушлый ублюдок ничего не делает просто так и чёрт его знает, какую плату он потребует по итогу. Этот счёт Скейн может уже не оплатить.
— Ну так что, выпьем за знакомство и солидный куш Рыжая или свалишь как сука поджавшая хвост?
Аелла надкусила яблоко, глядя, как Виктор разливает по стопкам самогон. Рыжая поднялась на ноги и сделала шаг к столику, на котором стояли стопки. Она поставила на столешницу недоеденное яблоко и подняла с пола свой рюкзак.
— Я не буду пить, Браун, — произнесла она, глядя на мужчину, приподняв брови, — Не потому что у меня нет уважения к тебе, а потому что эта блядина так саданула меня в морду, что у меня до сих пор искры из глаз. Не хочу добавлять ещё и алкоголем, меня и так не слабо ведёт.

Аелла накинула лямку рюкзака на одно плечо, уперев ладонь в бедро.
— Я не ищу лёгких денег. Я бы даже оскорбилась на такое заявление, если бы мне не было насрать на чужие слова. Меня устраивают твои условия, Браун, я остаюсь, если у меня будут вода, еда и койка. Мне плевать, кого ты поставишь против меня, но я рассчитываю, что это будет кто-то поинтереснее Твари. Впрочем, говна я от тебя и не жду.
Она направилась в сторону выхода.
— Спасибо за яблоки. В следующий раз рассчитываю увидеть в тарелке кучу денег.
С этими словами рыжая вышла на лестницу трибуны, покидая вип-зону. Вместе с ней проследовал паренёк на побегушках у Виктора, ему предстояло показать, где Аелла будет жить в ближайшую неделю. если выживет, конечно. Перспективы были довольно паршивые, на самом деле, потому что боец Аелла была свирепый, но не слишком умелый. Она была хитрой и рассчётливой, однако, если на неё набросятся медведи, она ничего не сможет сделать, они просто разорвут её на части. Впрочем, дело сделано, пока Скейн на вершине.

Король умер, да здравствует новый король.

— Погоди,— произнесла она парню, что её сопровождал.
Она не пойдёт в коридоры полуголая, ей ещё хочется немного пожить. Люди перестали меситься за несправедливость ставок, поэтому Аелла скинула рюкзак на одну из многочисленных лавок и расстегнула молнию.  Она достала джинсы и свободную футболку цвета хаки. Сев на лавку, она сначала избавилась от ботинок, а потом стянула шорты, пропахшие смрадным потом Твари и кровавыми брызгами с губ Рыжей. Её совершенно не беспокоило количество людей вокруг, ей вообще на всё сейчас было насрать, потому что едва ли кто-то к ней полезет после того, как она стала чёртовой фавориткой Брауна. Поэтому она беззастенчиво сменила шорты на джинсы и снова сунула ноги в ботинки, туго их затягивая. А футболку надела уже поверх топа. Убрав шорты в рюкзак, девушка надела его на плечи и вобрала волосы пальцами, принявшись заплетать косу. На её подбородке расходился розовый синяк, оставленный Тварью.
— Веди, — невозмутимо произнесла Скейн и обернулась.
Твари не было. Что ж, видимо, без дока ей уже не обойтись и вряд ли за неё теперь возьмётся Браун. Поделом, сука. Парень пошёл сквозь присутствующих, умело лавируя между людьми, а Аелла шла рядом. Ей эти толпы были на сегодня больше не интересны, чего, однако, не скажешь об обратной ситуации.

Стоило покинуть помещение с рингом, как коридор, наполненный жёлтым тусклым светом, показался темнее из-за нескольких людей, преградивших дорогу. Аелла остановилась, замерев, перестав заплетать волосы. Она подняла взгляд на достаточно рослого мужика, он был выше неё на пол головы В лицо не узнала, но зато узнал её сопровождающий, поспешно ретировавшись.
— Думаешь, можно насолить Твари и выжить, блядина?
Скейн не успела ничего сказать, как этот тип дёрнул её в сторону, с грохотом вбивая в металлическую стену. Впрочем, он явно был настроен на разговор, раз не стал забивать рыжую в пол, как гвоздь. А зря.
— Я смотрю, она сама зассала, раз прислала своих сучат на разборки, — огрызнулась Аелла.
Мужик вдохнул, кажется, готовый впасть в ярость, но рыжая его опередила, она с кратчайшим замахом ударила его лбом в нос, который так удобно находился прямо перед ней, а остальное произошло буквально за пару секунд. Пока ублюдок замешкался, она толкнула  его подошвой ботинка, используя стену за спиной, как упор, а затем резко упала на колени, прыжком отскакивая в сторону в надежде иметь возможность улизнуть, прежде, чем начнётся серьёзная потасовка. Эти ребята уработают её и глазом не моргнут, она здесь в невыгодных условиях.

Однако, план провалился, потому что один из ребят схватил её за сраный рюкзак, который она не успела или не догадалась снять, и дёрнул назад, заставляя девушку завалиться на спину. Она едва не лишилась головы под тяжёлой подошвой одного из мужиков, выскользнув из лямок рюкзака и откатившись в сторону. Она раз за разом пыталась подняться на ноги полноценно, но ей не позволяли, толпой спрессовывая её в комок на полу. Рыжая пока успешно уворачивалась от попыток наступить на неё, но пару звенящих пинков, всё же, получила. Она выбросила руку вперёд, схватываясь за карман на джинсах заводилы с кровавыми соплями, чтобы таким образом подняться, получила коленом поддых, но смогла вскочить. Замахнулась кулаком и сразу же была поймана за запястье кем-то из толпы. Она с остервенелым рычанием попыталась вырвать руку, но не вышло, поэтому она изо всех сил саданула по яйцам ботинком схватившего её козла. Конечно, его хватка ослабла, она этим воспользовалась. Стоит отдать должное, Аелла билась свирепо, да только со стороны было понятно, что у неё силы кончатся гораздо раньше, чем она избавится от них всех. Она судорожно выдохнула, пытаясь придумать план побега, но едва ли он был в коридоре, с обеих сторон которого торчат ублюдки, которые в лучшем случае хотят её убить. С гулким тяжёлым дыханием Скейн пнула валяющийся на земле рюкзак вверх, метя в ближайшего противника и в тот же момент рванула между ним и стеной, надеясь проскочить, пока он рефлекторно будет уклоняться. Другого шанса у неё просто не будет, за эти несколько секунд она потратила почти весь свой запас сил, чтобы не сдохнуть под кулаками и подошвами.

Аелла

Чего ожидала Аелла? Пиздеца. Чего не ожидала? Помощи. Но прямо сейчас ей было плевать, кто вмешался в эту потасовку, потому что без шуток, этот тип спас ей жизнь, а с последствиями она разберётся позже. Он был стремителен, словно ураган, ворвался в бой стремительно и без прелюдий, чертовски быстро приведя его к логическому завершению. Аелла взором карих глаз следила за движением ублюдков и поглядывала на незнакомца, вмешавшегося в расправу над ней. Он знал, что делал и это заставляло насторожиться, не бывает так, чтобы у таких людей были благородные мотивы. Скейн через боль согнула руки, поднимаясь на локтях в надежде, что сможет покинуть место боя, однако перед ней появилась ладонь мужчины, жестом предлагающего помощь. Что ж, похоже, у рыжей не было иного варианта, кроме как выяснить его мотивы напрямую. Она крепко ухватилась за пальцы незнакомца с болезненным выдохом поднимаясь на ноги. Поморщившись, девушка выпрямилась и расслабила руку в надежде расцепиться с незнакомцем. Но не тут-то было. Он её отпускать не спешил. Она резко подняла на него взгляд, полный смятения.
— Можешь считать что мы квиты.
— Что? — только и успела выдохнуть она, резко дёрнув руку на себя.
Но было поздно. Зубы оглушающе клацнули друг об друга, а жёлтый тусклый свет коридорных ламп сменился сначала вспышкой, а затем густой обволакивающей тьмой.

Рыжая обмякла и не слабо бы приложилась об пол, если бы мужчина не поддержал её. Рёв собственной крови в ушах постепенно сменился покоем, а затем его место заняла боль. Словно бы издалека доносились голоса, но рыжей не хватало концентрации, чтобы сосредоточиться и прислушаться. Девушка гулко выдохнула и подтянула к себе ноги, ощущая, как тело пронизывает боль в местах, по которым пришлись удары. Первое, что сделала Скейн, едва включившись, это предприняла попытку подняться на руках и лишь затем открыла глаза. У неё всё ещё билась в голове мысль вырваться, сбежать или, по крайней мере, оставить после себя побольше боли, если уж не удастся спастись самой. Однако, открыв глаза, она поняла, что вокруг тихо и из присутствующих только незнакомец, сидящий верхом на одном из нападавших. В дверном проёме мелькнула спину Брауна. Они о чём-то договаривались?
— Блядь, — в который раз за сегодняшний вечер выдохнула Аелла, опираясь на руки и принимая сидячее положение.
По ней было видно, что она всё ещё в тумане, но сама при этом уже успела понять, что едва ли сейчас у мужчины цель убить её. Что ж, по крайней мере, с этим можно работать, хотя, в груди бился комок из злости и непонимания. Она не успела среагировать на его удар, но не заметить не могла. О чём, чёрт бы их побрал, они договорились с Брауном? Скейн втянула воздух через сжатые зубы и расправила плечи, сидя на полу. Она сфокусировала взгляд на незнакомце и насупилась. Впрочем, обиженной не выглядела, скорее, это было недовольство, смешанное с осторожностью. Сглотнув, рыжая подозрительно прищурилась и произнесла:
— Какого хрена тебе от меня нужно?
Если он ожидал услышать “спасибо”, то точно выбрал не ту барышню для спасения. Она не чувствовала благодарности, вместо этого было ощущение, будто она попала в ловушку. А чувство это ой, какое хреновое.
— Ты один из людей Брауна?
Ждать ответа, глядя на незнакомца преданным взглядом снизу-вверх Рыжая не стала, она с выдохом сжала кулаки и уперлась ими в пол, сгибая колени и поднимаясь на ноги. Она уже не была ни ловкой, ни сильной, ни выносливой. Голова всё ещё гудела, на лбу выступила испарина. Аелла подняла к лицу низ свободной футболки и вытерла пот. На глаза попался мелкий шнырь, который вёл её к комнате до тех пор, пока она не натолкнулась на проблему в лице ублюдков. Говорить ему Скейн ничего не стала, потому что не надеялась на помощь со стороны, глупо на подобное рассчитывать, находясь в Дыре. По этой причине так сильно беспокоило вмешательство незнакомца. Аелла перевела на него внимательный взгляд. Кажется, она окончательно оклемалась после отключки. У неё было много вопросов к мужчине, но сейчас она предпочтёт просто уйти.
— Пойдёмте, я провожу вас до вашей комнаты, а то мне вернуться надо, — парнишка смотрел то на Скейн, то на незнакомца, чем недвусмысленно дал понять, что “вы” это не уважительное отношение, а множественное число.
Рыжая возмущённо вытаращилась на мужчину.
— Что? — выпалила она, теперь начисто не понимая, что происходит.
И, кажется, только что поймала себя на мысли, что понимание вряд ли принесёт ей какую-то радость.

Аелла

Рыжая с отвращением и гневом скривила губы. Этот тип ей не нравился, а ещё ей не нравилось, что его к ней приставили наблюдателем. Мало того, что заперли, так ещё и надзирателя воткнули. Класс, просто отпад. Теперь её не так радовала стремительность Брауна, ситуация явно вышла из под её собственного контроля. А тут он представился. Не то от нервного напряжения, не то просто из склонности к яду, девушка прыснула смехом.
— Мордор, охереть. А Ородруин у тебя тоже есть? И орки водятся? Ты ко мне близко не подходи, а то они на меня перепрыгнут.
Она расхохоталась на весь коридор, игнорируя боль в голове и челюсти. Её дед принёс с собой в Ковчег множество книг, мифов и даже учебники. Разумеется, среди них были культовые творения того времени. И если на Фродо Аелла не реагировала по причине того, что имена из старых книг давно уже вошли в обиход, то название места не шуточно повеселило её. И ведь сам себе выбрал такое имя, с ума сойти. Тем не менее, успокоилась она довольно быстро, стоило мужчине начать описание ситуации. У него язык тоже был острый и он явно любил доминировать, что выражалось не только в действиях, но и словах. М-да, повезло так повезло. Что ж, если Скейн хочет вывезти всё это говно и загнуть Виктора в бараний рог, придётся терпеть. Но паинькой она не будет.
— И тридцать процентов твоего гонорара, если дойдёшь до победы в турнире.
Это могло показаться странным, но на эти слова Аелла отреагировала примерно никак. Кажется, она пропустила их мимо ушей, но на самом деле ей было насрать на деньги. Пусть этот любитель Средиземья забирает всё, если так хочет, плевать. Лишь бы не помешал поближе подобраться к Брауну.
— И не чтокай, так как твой договор не предусматривал тренера, комната у нас одна на двоих.
— Сейчас обосрусь от счастья, — недовольно произнесла рыжая, шагая вперёд, — Всегда мечтала жить вместе с прихвостнем патологоанатома.

Девушка вздохнула и остановилась, когда удивительная тройка подошла к нужной двери. Коротышка посомневался и протянул ключ мужчине. В глазах Аеллы сверкнула ярость, но моментально погасла, сменившись холодным напряжением. Её желваки подпрыгнули, а сама она прищурилась и чуть склонила голову.
— Ошейник с цепью надеть? Чтоб подёргать мог, — с вызовом произнесла она.
Получается, без его надзора она теперь даже шагу не ступит. Дерьмо. Рыжая зашла в комнату и осмотрелась. По крайней мере, не придётся выяснять, кто будет спать на полу, и то лучше, чем ничего. Но всё ещё даже не близко к “приемлемо”.

— Ты бы помылась, смердишь как кобыла!
Он испытывал её терпение, с каждой его репликой глаза Аеллы застилал кровавый туман, который она разгоняла усилием воли.
— Приведёшь себя в порядок, тогда и поговорим!
Скейн вдруг опустила плечи и тяжко вздохнула, на мгновение дав прорваться накопившейся усталости. Она бросила рюкзак на одну из кроватей и подошла к мужчине в упор, практически упираясь в него грудью. Разница в росте у них была незначительная, поэтому едва ли Аелла сейчас выглядела заискивающе. Удивительно, но и угрожающей она тоже не была. Скорее, она сократила расстояние, чтобы у ублюдка было больше шансов услышать то, что она скажет и понять это.
— Мне насрать, какие у тебя мотивы, — она говорила тихо, словно испытывала опасения в том, что здесь может быть прослушка, — Но оставь при себе свой командирский тон, я тебе не шавка, чтобы выполнять команды. Ты, может быть, неплох в бою, но что-то не вижу, чтобы ты был достаточно смел или безумен, чтобы зарабатывать на этом своими руками.
Она ткнула указательным пальцем ему в грудь и прорычала:
— Я не боюсь тебя, Брауна или кого бы то ни было ещё. Поэтому прибереги весь этот выпендрёж для кого-то другого.
Девушка отступила сама, не стала играть в гляделки или как-то иначе демонстрировать владение ситуацией. Она ей не владела и это было очевидно для всех, беспросветно глупо было бы сейчас это отрицать. Поэтому она отошла к рюкзаку, поворачиваясь к мужчине спиной и принялась доставать тот невеликий набор одежды, который был в неё с собой.
— Мне не о чем с тобой разговаривать, — довольно спокойно проговорила Аелла, — Хочешь быть боссом — найди себе какую-нибудь шестёрку. А меня оставь в покое.
С неё будто слетел налёт быдловатости, которым она была покрыта с головы до ног. Одной из причин было то, что сейчас, в тишине, боль стала сильнее. Сглотнув, девушка собрала грязные вещи и направилась в совмещённый санузел, закрывая за собой дверь, независимо от того, пожелает ли мужчина что-то сказать ей вслед или нет. Она давно хотела смыть с себя весь этот смрад и она сделает это, даже, если это заставит козла думать, что Скейн слушается его.

По крайней мере, здесь была вода и тёмного цвета обмылок. В первую очередь Аелла забралась под душ, оставив на полу кучкой свои вещи. Вода пусть и была в Дыре, но всё ещё смывала не только запах, но и отвратительные ощущения. Синяки ужасно болели, подбородок саднил и мысли были жгучими и противными. Она не очень хороша во лжи, а точнее, довольно плоха в ней, а теперь её вынудили носить маску круглыми сутками. Тяжело вздохнув, Скейн намылила волосы, массируя их пальцами, словно это успокаивало её. так и было, в общем. Кубик рубика она оставила на поверхности. Как бы он ей сейчас помог — словами не передать. Но ничего не поделать.

Ей понадобилось несколько раз смывать с себя мыло, прежде, чем она почувствовала свой собственный запах вместо смрада Твари. Полотенца не было, поэтому Скейн выжала волосы и принялась стирать в раковине одежду, пропитанную потом, сукровицей и отвратительными разговорами. В конечном счёте ванну она занимала не меньше часа и вышла оттуда только тогда, когда поняла, что готова выдержать весь тот поток яда, который на неё изольётся. Она вышла в светло-серой свободной майке и в трусах, а в руках несла скомканную горсть остальной одежды. Она постирала всё, что было, потому что очень скоро оно понадобится ей снова, а ходить в пропотевшей одежде… нет, извините. Она, конечно, не педантичная чистюля, но на такой шаг не решилась бы никогда. Аелла не стремилась разговаривать с мужчиной, она даже не смотрела на него, словно бы его и вовсе здесь не было. Она расправляла начисто выстиранную одежду и вешала на спинку стула. Сохнуть будет долго, но это лучше, чем ничего. Как ни странно, Скейн сейчас выглядела спокойно, хоть и всё ещё несколько недовольной. Это будет праздник, если Мордор сможет молчать всё время, которое им предстоит провести вместе. Но праздники в жизни Аеллы были редким явлением.

Аелла

Мужик был прав, как бы неприятно ни было это признавать и чем больше он язвил, тем меньше хотелось с ним соглашаться. Если бы не он, её бы и без всяких ножей раскатали бы там, в коридоре. Но вопрос пока стоял в другом — действительно ли смерть хуже той участи, которая её ожидает? Благодаря, блядь, ему. Он не напугал Аеллу — она испытывала страх с самого начала в той или иной степени, но он натолкнул её на мысли о последствиях. В целом она шла ва-банк, когда поднималась на ринг, только вот не подумала, что казино всегда в выигрыше. Всегда.

Девушка взглянула на Мордора серьёзно. Он непрерывно выёбывался, но при этом в его речи проскальзывали дельные нотки. Не похож он на кого-то, близкого к Брауну, тот держал рядом с собой кого поглупее, вероятно, чтобы выгодно выделяться на их фоне. или не иметь проблем с покорностью. Этот тип покорностью даже не пах. Аеллу не удивил тот факт, что он распотрошил её рюкзак, разве что, она мысленно выдохнула, что решила не складывать туда значок или планшет, хотя время от времени так делала. Если не рассчитывала, что случится обыск. Но и сегодня она на это не рассчитывала, не так ли? Рыжая усмотрела разложенные на столе вещи и, потирая наливающиеся синяки на предплечье, перевела взгляд карих глаз на мужчину.
— Я вот тут сижу и думаю, вроде бы записалась в хоббиты, а в походном рюкзаке ничего съестного.
Её эта фраза совсем не удивляет и не пугает, наоборот, заставляет слегка приподнять один уголок губ. правда, улыбка не выглядела очень уж доброй.
— Знаешь как говорят, у кого презики — тот и расходует. Это всё что осталось? С таким любопытным набором я бы конечно мог предположить что ты сюда приходишь помахать кулаками и потрахаться, но сам не без греха.
— Ближе к делу, — произнесла Скейн, упирая ладонь в бедро.
Эти прелюдии ей не нравились, он явно подводил к чему-то. Чему-то серьёзному. Слишком уж доволен собой он был. Он поднимает со стола тюбик с мазью и протягивает Аелле, а та протягивает руку в ответ, чтобы взять и замирает с раскрытой ладонью. Всего на мгновение, незначительные полсекунды, прежде, чем заберёт свою вещь у того, кто… всё понял. Блядь. Блядь!

Девушка глубоко вдохнула, а затем выдохнула, откручивая крышку тюбика и плавным движением пальцев растирая по синякам на руках. Она опустила взгляд на предплечье и сжала губы в тонкую нить. Сокрытие своих эмоций никогда не было сильной стороной полицейской, она могла разве что держать в узде свою свирепую ярость, когда это было остро необходимо. Да и теперь было мало смысла корчить из себя кого-то другого. Она была удручена. Совершила ошибку достаточно глупую. Или уповала на то, что никто не знает тонкостей? Кое-кто знает. По всей видимости, этот кое-кто с подвязками в полиции или медицине.
— Ан-ти-сеп-тик, а как относишься к слову Вни-ма-те-ль-но-сть?
Её желваки раздражённо подпрыгнули, а взгляд устремился на нарушителя внутреннего спокойствия. Он сразу же опознал её ошибку и не преминул возможностью на неё надавить. Умён. Но какой же мудак.
— Не буду ходить вокруг да около… Предположу что ты учительница музыки с Поверхности.
Смешно. Аелла ни на мгновение не подумает, что ошиблась в его выводах.
— В поиске… острых ощущений… и хорошего секса… Но это я так подумал, может Браун подумает иначе, говорят он человек образованный и котелок у него шарит как надо, как думаешь, что он с тобой сделает, ааа хоббит с рыжей гривой?
Аелла глубоко вдохнула. Выдохнула, её ноздри дрогнули, сообщая о внутреннем вихре из гнева и недовольства самой собой. Но девушка сглотнула этот паршивый комок, небрежным движением закрыла тюбик с мазью и положила его на стол. Аккурат туда, где он и лежал до этого, бережно оставленный Мордором, разобравшим её рюкзак. Скейн потёрла ладони друг об друга, избавляясь от мази и села на край кровати аккурат напротив мужчины, чтобы их глаза были на одном уровне. Жестом раскрытой ладони Аелла разогнала дым вокруг себя и положила ногу на ногу, принимая строгую позу. Скорее, рефлекторно.
— Браун знает, что я оттуда, — она неопределённо качнула подбородком, указывая наверх.
Её голос неожиданно спокойный, хотя выражение лица очень напряжённое. Она следила за каждым движением мужчины, но сама явно в атаку бросаться не собиралась. Скорее, наоборот, отражать её, если придётся. Но в то же время осознавала, что если бы он хотел её шлёпнуть, сделал бы это ещё во время её выхода из душа. Он раскусил её, но ничего не предпринял. Очень… очень плохой знак.
— Чего ты хочешь от меня? — напряжённо сводя брови, произнесла полицейская, — Денег? У меня их особо нет. Влияния?
Она с невесёлым смешком продемонстрировала браслет с символом своей касты.
— Я не того полёта птица. Информации у меня тоже нет по причине отсутствия того же влияния. Что бы тебе ни понадобилось, я не смогу тебе это дать… Мордор, — она поджала губы с тяжком вздохом и запустила пятерню во влажные волосы, перекидывая их на одно плечо, — Банально, потому что у меня этого нет. Разве что, если хочешь…
Она свободной рукой расхлябанным движением указала на содержимое своего рюкзака на столе.
— Можешь взять эти несчастные гондоны, которые тебе так понравились и сходить на блядки. Так и быть, я потом куплю себе новых.
Эта фраза звучала, как шутка, но Скейн не улыбалась. Она не была лучшим бойцом, богатенькой ричи, влиятельной чикой. У неё не было ничего, за что можно было бы поторговаться. Возможно, именно поэтому она сейчас не орёт и не кроет мужчину матом. Это ни к чему не приведёт. Вообще.

Протянув руку, Аелла взяла один из своих медиаторов, принявшись на манер монетки крутить его между пальцами. Она нервничала и сейчас даже не видела смысла скрывать это. Одно дело, когда ты корчишь из себя невесть что, пока о тебе ничего не узнают — есть шанс, что поверят. Но сейчас она осталась просто полицейской. Без прикрытия. Она ждала информации от мужчины, но при этом понимала, что в деталях её точно не получит. Однако, учитывая, что она жива и в порядке настолько, насколько это возможно, для неё была припасена какая-то задача. И Аелла даже не была уверена, что хочет знать её. Но, похоже, выбора у неё не было.
— Я слушаю.
И она была готова не только слушать, но и слышать.

Аелла

Возможно, Аелла переоценила свою выдержку, потому что практически каждым словом этот тип выводил её из равновесия, она непрерывно боролась с желанием вскочить и просто дать ему в обнаглевшую морду, даже, если эта вспышка ярости станет для неё последней. Но она была не одна там, на поверхности. От неё зависела её семья. И чёрта с два Скейн позволит себе проебать их благополучие из-за своей несдержанности. Плюс, потерпеть сейчас, а потом будет шанс сомкнуть пасть вокруг шеи Брауна. Одна лишь польза. Но как же бесил этот чёрт...

— У меня было тридцать процентов, теперь будет сорок, накинешь десять за моё молчание. Это выгодно для нас обоих. А зачем мне деньги — не твоё дело, как и мне плевать — куда потратишь свои…
Ей было вообще насрать, сколько он хочет денег, а он уже прекрасно понял, что ей эти деньги и подавно не нужны. Девушка подняла брови, глядя на мужчину и совершенно не протестуя. С этим пунктом она была согласна, пусть забирает, для неё это не проблема. А он всё говорил. Ставил условия, навязывал свои правила. Как же бесит...
— ... так что избавь меня от этой банальной Рыжей и назови своё имя и фамилию, не стоит со мной играть, вдруг я могу проверить. В отличии от тебя, у меня достаточно знакомых, которые не оставят в беде.
Скейн выглядела серьёзной, она внимательно смотрела на вынужденного собеседника, словно пыталась разгадать, что у него в голове. Но информации о нём у неё было слишком мало для этого. Он в одном предложении вроде бы и пытался говорить нормально, и угрожал. Так себе из него дипломат, прямо скажем. Рыжая чуть склонила голову и прищурилась.
— Моё имя — Аелла, — произнесла она, затем поднимая медные брови, — Раз ты такая важная шишка, то остальное способен узнать самостоятельно, не так ли?
Её имя было достаточно редким, чтобы его можно было найти без труда. Скорее всего, она единственный житель Ковчега с ним. Поэтому, если этот тип действительно имеет настолько длинные руки, то этой информации ему хватит. Вопрос только в том, что он застрял здесь с ней, а в Дыре не работают ни коммуникаторы, ни базы данных с поверхности. Какая жалость. Его же имя она спрашивать не стала, потому что он не назовёт его. Чего зря сотрясать воздух?

Мужчина небрежным жестом бросил на кровать связку из трёх презервативов, чем не слабо удивил Скейн. Она подняла брови, взглянув сначала на резинки, а потом на Мордора.
— Открой, раз уж любишь шутки шутить, сама всё и сделаешь… Можешь заодно спиной развернуться ко мне!
Её выражение лица практически кричало "А ты не охуел?", но она опешила так сильно, что даже говорить ничего не стала. Рыжая отдавала себе отчёт в том, что этот тип тут точно не за постельными игрищами, иначе изначально вёл бы себя иначе. Есть, конечно, мужики, которые любят сперва побить, потом потрахать, но он довольно явно дал понять изначально, что ему в целом на Аеллу насрать. Она лишь инструмент для достижения его целей. И кончить — точно не эта цель. Впрочем, её удивление он принял за страх.
— Тебе плечо надо обработать, я надеюсь ты там не наложила в штаны со страха, что тебя тут сейчас и отымеют…
У панику она не впадала, да и штанов на ней не было. На эту реплику Скейн лишь закатила глаза. Ей казалось, что происходит какой-то детский сад. Они язвили и кусались, но, по всей видимости, имели если не общие цели, то по крайней мере им следовало двигаться в одном направлении.
— Какая же ты кость в горле, — в сердцах выдохнула полицейская.
Она покачала головой и подняла ноги на кровать, подтягивая их к себе и поворачиваясь спиной к мужчине. Не то, чтобы ей было спокойно это делать, но по крайней мере, Аелла могла сделать вывод, что он не враг и смерти ей не желает. По крайней мере, сейчас. Пусть и ведёт себя, как конченный мудак. Но прямо сейчас его помощь ей правда не помешает, потому что из-за саднящих синяков по всем рукам, ей будет не так уж просто достать до лопаток.

Скейн красноватыми пальцами коснулась своих волос и без резких движений переложила их хвостом на одну сторону, скручивая в жгут. Россыпь веснушек расходилась по загривку и плечам, становясь реже и тусклее к лопаткам, но оставаясь всё ещё заметными даже на фоне наливвающихся краской гематом.
— Мой интерес в том, чтобы ты дошла до финала турнира, я видел тебя на ринге, думаю у тебя есть шансы, хоть и не высокие. Хочу точно быть уверен, что все силы будут направлены на тренировки, а не на потрахушки с кем-то.
Когда мужчина начал растирать мазь по её подбитой лопатке, Аелла не сдержала напряжённого выдоха. Это было больно и приятно одновременно, словно бы кровь была недостаточно разогнана и требовалось придать ей ещё ускорения. По спине начало распространяться тепло, что заставило её чуть расслабиться, опуская голову и прикрывая глаза.
— Эти презервативы просто не дают тебе покоя, — проговорила полицейская негромко, стараясь не кряхтеть от яркой гаммы ощущений, — Я здесь не для того, чтобы тратить их со скоростью пулемётной ленты, ясно? Угомонись уже.
Рыжая вздохнула, словно бы пыталась найти те мгновения покоя, которые позволили бы ей на самом деле расслабиться, а этот тип ей не давал этого сделать, всё время дёргал, колол, кусал. Она готова была говорить, делиться деньгами, разве этого не было достаточно, чтобы немного сбавить градус неприязни?

— И последнее!
Видимо, всё же, недостаточно.

Когда Аелла почувствовала, что рука мужчины скользнула вперёд, она рефлекторно подалась назад, желая избежать захвата, но уперлась затылком в плечо Мордора. Его пальцы жёстко впились в её кожу, а лопатки разразились резкой болью из-за удара о торс мужчины. Скейн подняла подбородок, словно пытаясь отдалиться от его пальцев, и поморщилась от потрясающего спектра отвратительных ощущений.
— Раз уж мы так чудесно поговорили и расставили все точки над и, третье что ты мне можешь дать — это показать максимум исполнительности и дисциплины.
Он мог ощутить, как бешено сейчас колотится её сердце, судорожно разгоняя по телу кровь. Оно едва успокоилось, едва перестало колотиться, а теперь вновь завелось с новой силой. Манёвр мужчины удивил Скейн, она едва пришла к выводу, что с ним можно разговаривать. Но, как видно, ошиблась. Её дыхание сбилось, сло более тяжёлым. О, как она злилась. Она буквально клокотала от ярости, выдыхая через нос и боясь разжать стиснутые зубы, чтобы не наговорить того, о чём сама пожалеет.
— Все мои приказы соблюдаешь слово в слово. Если я говорю сидеть — ты сидишь. Если отбой в десять — значит в десять. Если я говорю глотай — ты глотаешь… Возможно тогда я позволю разобраться тебе с Брауном лично…кивни если всё поняла.

Он не знал, сколько усилий Аелла прилагает, чтобы держать своего внутреннего зверя в наморднике, даже примерно не предполагал, какую силу воли она развила из-за этого. Он не пугал рыжую, хоть и считал так. Вместо этого он стучал костью по клетке, кажется, до конца не понимая, кто в ней сидит. Он был сильнее и более умел в бою, безусловно. Но загнанный зверь может быть непредсказуемым. Скейн не могла допустить, чтобы ураган вырвался наружу. Никто не будет в выигрыше, если это случится. Особенно она.

Девушка без резких движений отняла руку от влажных волос и плавно просунула свои пальцы между большим и указательным пальцем мужчины. Надавила. Она не пыталась вырваться, лишь дать себе совсем немного свободы, чтобы иметь возможность говорить. Он мог многое творить и говорить, что, конечно, не прощалось, но имело шанс быть пропущенным мимо ушей, но он так методично втаптывал в грязь её гордость, что в какой-то момент она по-настоящему испугалась. Что прутья клетки не выдержат. Пытаясь отстраниться от руки хотя бы на пару миллиметров, она жала пальцами на ладонь Мордора, а сама подняла подбородок. Влажное пятно от медных волос начало расходиться по одежде на его плече.
— Ты очень херовый лидер, если думаешь, что одним лишь запугиванием ты добьёшься полного подчинения, — прорычала она, а затем выдохнула.
Она худо-бедно взяла под контроль пламя в сердце и её голос утратил те нотки яростного безумия, мелькнувшего секунду назад. Скейн чуть повернула голову в сторону лица Мордора.
— Тебе будут заглядывать в глаза и лебезить перед тобой, но предадут в самый неожиданный для тебя момент. И ты никогда не будешь на сто процентов бдителен, чтобы спастись. Рано или поздно отравленная игла вонзится в твою глотку, — она выдохнула, вдохнула и поёрзала, словно испытывала крепость хватки, однако, всё ещё не рвалась на свободу, — Если я нужна тебе для воплощения твоих планов, то имей хоть толику уважения. Мне предстоит делать всю грязную работу и получать пизды по пути воплощения твоего плана.
Она почти сказала "нашего", однако, её цель была не совсем той, что он ожидал от неё. Может быть, оно и к лучшему.
— Ты мне не веришь, но я умею работать в команде. Дисциплина, исполнительность? Да. Но только после того, как ты перестанешь смешивать меня с дерьмом, — девушка сглотнула, — Я позволю тебе использовать меня, как инструмент для достижения твоих целей. Но я не позволю топтать мою гордость.
Аелла раздула ноздри, словно ей не хватало кислорода и она пыталась таким образом облегчить своё тяжёлое дыхание. А голос её стал ещё тише.
— Я не из тех, кто станет подло бить в спину, поэтому слушай внимательно. Если ты не способен быть человеком, то лучше сверни мне шею прямо сейчас, потому что клянусь, если ты продолжишь травить меня своим ядом, я стану не твоим инструментом, а оружием против тебя.

Её излишняя честность рано или поздно её погубит, но прямо сейчас едва ли она была способна рационально мыслить. Этот ублюдок довёл её до грани, заставив замереть за шаг до падения в пропасть, поэтому она говорила больше, чем стоило, эё чувства били ключом. Только не родниковым, а разводным. Ей хотелось рвать его на части, но в итоге она была вынуждена позволить рвать на части себя. И она уже позабыла о собственных доводах о том, что стоит помогать родителям и беречь себя для этого, что иной раз лучше гордость заткнуть за пояс, но добиться своей цели... нет. Она перестанет чувствовать себя человеком, если позволит развезти себя ногой по полу. А если она не будет человеком, то кем она станет? Зверем.
— Решать тебе, — закончила она свою тираду и стиснула челюсти.
Её пальцы соскользнули с руки мужчины и стиснулись в кулак, упираясь в веснушчатое бедро. Если он решит убить её и выбрать себе другой инструмент, она не станет мешать. Аелла наступила на горло бешеной псине, беснующейся в груди, тем самым оставляя себя беззащитной, но решив избавиться от Скейн, мужчина всё равно сделает это. Она лишь настрадается под чужими кулаками. Если же он решит разговаривать, то вряд ли станет удерживать её в захвате. Пан или пропал. Опять. За тяжёлым гневным дыханием начала проявлять себя эмоциональная усталость. Аелла слишком долго была в напряжении и ярости.

Аелла

Скейн было плевать, насколько скучными он посчитает её слова, она говорила не для того, чтобы его развлечь. И если он хоть что-то смог услышать и осознать, то это было не зря. Сколько бы рыжая ни гневалась и не ярилась, она всё равно оставалась побитой и уставшей и вряд ли её хватит на ещё один такой монолог из чистых эмоций. Поэтому стоило руке мужчины разомкнуться с её шеей, девушка опустила голову и выдохнула. Тот чудовищный вихрь злобы похолодел и осел на дно, всё ещё заставляя хмуриться, но он стал уже не столь испепеляющим, чтобы заставлять полицейскую бороться с самой собой. А Мордор всё язвил.
— После хоббитов, вторая любимая книжка Гордость и Предубеждение?
Аелла качнула головой и, поморщившись, развернулась на кровати лицом к мужчине. Она не стала спускать ноги на пол, оставляя поджатыми под себя, ей бы камень, вылитая была бы русалка. Вон даже синего на коже сколько. Скейн не ответила на колкость не только потому, что удивилась начитанности говорившего, но и ей нужно было время, чтобы переварить то, что сказал она и понять, переварил ли то же самое мужчина. Он протянул ей её медиатор, выскользнувший из пальцев. Скейн посмотрела на кусочек пластика, словно думала оказаться, но на деле она просто ещё приводила в порядок сердце. Её дыхание снова стало размеренным. Она сомкнула пальцы на медиаторе и протянула его к себе, зажимая в ладони вместо того, чтобы приняться снова крутить его пальцами.

— Это дыра, милая, я не большой босс и у меня свои цели и мотивы, может ты и умеешь махать кулаками, но за эти несколько минут с тобой ты дала мне о себе куда больше информацию, чем любому другому жителю Дыры. Ты — кулаки. Я — мозг.
Она уже приняла эту роль и отказываться от неё не собиралась. Уж с чем, а с ответственностью у Скейн не было никаких проблем, хотя, вероятно, мужчина ещё натерпится, потому что при осознании важности своей работы она всё ещё оставалась достаточно строптивой. Впрочем… к его счастью она была готова поработать над собой в эту неделю. Вопрос в том, будет ли это пахлей в одну каску. Рыжая внимательно и несколько хмуро смотрела на Мордора, но не перебивала. Сейчас усталость навалилась на неё особенно сильно, но расслабиться не получится, не после того, как этот тип воспользовался тем, что она рискнула подставить ему спину.
— Работай со мной и быть может чему-то научишься, решишь ставить мне палки в колёса и я молчать не буду, у тебя появятся проблемы и тут, и там…
Аелла приподняла медную бровь в недоумении. Кажется, она уже сказала, что готова работать, подстраиваться и слушать, но он продолжает грозить ей всеми карами небесными. Что не так с ним? Он опроверг её слова о лидерстве, но при этом ведёт себя, как босс, не терпящий пререканий. Свой командный тон он продемонстрировал ещё в коридоре и здесь лишь подтвердил догадки рыжей. Но ей было предельно плевать, кто он, так кому он что пытается доказать?
— А сейчас ближе к делу.
Наконец-то. И это ей он высказал насчёт долгой речи?
— Слышала что-то о Смирнове? Говорят он заправляет некоторыми процессами в Дыре и связей у него столько, что мы даже вместе взятые всего лишь мелкие сошки в сравнении с ним. Я не знаю его друзей с поверхности, но видел пару раз как Браун встречался с ним. Думаю они работают вместе. А турнир — это для толпы, на самом деле за этим стоит куда более глубокая история и вот уже эта информация в правильных руках может сделать чертовски богатым.

Слушая мужчину, Аелла словно бы собиралась из лужи в камень. Это уже касалось работы, а работать Скейн умела и любила. Она кивнула раз, второй, а затем заговорила, когда Мордор сказал всё, что собирался.
— “Бешеный”. Мало, кто его не знает. Я натыкалась на слухи о том, что Браун работает с ним, но подтверждений не находила. Была не в том положении, чтобы глубоко копать под Смирнова, поэтому этой информации у меня нет.
Она убрала за спину влажные волосы и поморщилась, меняя позу и перенося вес на одну руку. Вторая принялась снова крутить медиатор. Аелла явно привыкла занимать руки на работе, это уже походило на рефлекс, а не на привычку.
— Судя по малому количеству информации, я думаю, если ты прав и они работают вместе, то Бешеный вряд ли особенно гордится этим контактом. Он довольно разговорчивый, вокруг него постоянно какое-то движение, о его жестокости ходят легенды. И при этом ни черта не известно об их отношениях с Брауном.
Полицейская опустила взгляд на вертящийся между пальцев медиатор, пару секунд думая о количестве выдаваемой информации. Она решила, что если они хотят преуспеть, даже капли неважной информации должны быть озвучены. Взгляд карих глаз вновь поднялся на мужчину.
— Я здесь не ради Смирнова, меня интересует конкретно Браун. К сожалению, Бешеный пока не моего полёта птица. Виктор, впрочем, тоже, но я рассчитывала, что мне удастся подольше понаблюдать за ним. Я своими глазами видела, как самые выдающиеся бойцы просто исчезали, чтобы больше никогда не вернуться. Получали контракты, уходили в запои, наркотики или даже поднимались на поверхность, чтобы начать новую жизнь.
Она чуть пожала плечами, поднимая брови.
— Ходит слух, что Браун пускает людей на мясо. Если честно, мне плевать, жрёт он их, раскладывает по пакетам или просто утилизирует. Я здесь, потому что этот слух идёт в связке с другим, который говорит о связи Виктора с ограблением продуктовых поездов. Говорят, что он смешивал мясо Ковчега с мясом людей, чтобы сделать больше еды. Или чтобы заставить людей стать каннибалами. Или чтобы отравить. Разное говорят. Но во всех многочисленных вариациях сходятся два нюанса — продукты были похищены им в том числе и он портит их человечиной, — Аелла подняла ладонь с медиатором, начав жестикулировать, — Я пришла найти источник этих слухов и определить, что из сказанного наиболее близко к правде. И увидела, откуда для этих слухов Виктор берёт мясо. Тут успешных бойцов по пачке на неделю набирается, но все они при успехе “уходят куда повыше”. А вот источника слухов не нашла. Кто-то из его окружения пиздит больше, чем необходимо. Допускаю, что его девка.
Девушка указала на своё лицо, будто оно чем-то могло помочь в этом.
— Смуглая такая. Она явно любит поболтать, поэтому допускаю, что есть смысл подкатывать не к Брауну, а к ней. Но не уверена, я её не знаю. В остальном полезной информации по этой местности у меня больше нет, я так думаю.
Аелла с выдохом положила медиатор на свою коленку, наконец, оставляя кусочек пластика в покое и давая ему остыть от её горячих пальцев.
— Возможно, я пожалею о том, что сказала это тебе, — как-то недовольно начала она, — но я думаю, что у Брауна есть подвязки в полиции. Может быть, даже в моём участке. Когда я пыталась получить его дело или хотя бы направить внимание начальства в его сторону, я не просто не получила ничего, но и была отправлена нахер. Хотя я, вроде бы, на хорошем счету и раньше мне хотя бы давали какие-то объяснения по поводу отказов. Но здесь — нет.
Пока она это говорила, было видно, как с каждым словом она напрягается всё больше. В конечном итоге рыжая спустила ноги с кровати, встала и принялась прохаживаться по комнате, не забыв прихватить многострадальный медиатор. Её до смерти раздражали даже просто мысли о том, что в полиции куча купленных копов. Она не могла их вычислить, не сейчас, но они были и творили гораздо худшие дела, нежели какие-нибудь убийцы. Люди надеялись на них, они должны были защищать их. Но они защищают только свои блядские шкуры.
— Поэтому я здесь, — напряжённо проговорила Скейн, — Я не могу закрыть глаза на диверсанта прямо под носом. На убийцу. Вероятно, массового.
И срать она хотела, что его жертвами становятся в основном именно жители Дыры. Голодные. Побитые. Отчаявшиеся. Аелла поднесла руку с медиатором к лицу, словно планировала его надкусить, но не стала, вместо этого подпёрла локоть второй рукой. Она внимательно смотрела на мужчину.
— Я не герой-спаситель, — проговорила она несколько задумчиво и, возможно, опровергая его мысли о её самомнении, — Я просто хочу принести немного порядка и справедливости, прежде, чем сдохну.

Если хоть кому-то это поможет, это было не зря. Но этого озвучивать рыжая не стала, слишком романтический подтекст у этой мысли, а слушать колкости вместо разговора по делу девушка сейчас была не готова. Не тогда, когда затронута столь болезненная и животрепещущая для неё тема.
— Как ты собираешься победить ублюдков на ринге? — наконец, перешла она к более актуальным вопросам, — Я не видела их, но одного описания достаточно, чтобы понять, что идти тараном на них бесполезно. По крайней мере, мне. Что ты знаешь о них?

Аелла

Когда мужчина жестом попросил Аеллу замедлить речь, она замолкла, чтобы выслушать его. И к своему удивлению поняла, что он способен быть нормальным человеком.
— Сколько ты этим занимаешься?
— Не долго, — произнесла рыжая, покачав головой.
— Турнир Квартетов — одно из значимых событий для Брауна и всей их шайки. Официально турнир проводится на смерть, но на ней не настаивают. Выжившим остаётся лишь чемпион турнира, остальные претенденты исчезают. Это повышает престиж турнира и ценность победы, но подозреваю для Брауна это отличное прикрытие его делишек. Все тела попадают ему на стол.
Скейн снова начала крутить медиатор между пальцами, кивнув. Она слышала об этом турнире раньше, но не то, чтобы горела желанием изначально в нём участвовать. Но жизнь иногда поворачивается жопой, поэтому единственное, что остаётся делать — это уворачиваться от говна, которое она для тебя припасла.
— Однако вряд ли кто-то из его людей станет болтать попусту… когда твой босс жрёт людей — это не располагает к длинным разговорам.
В задумчивости Скейн подошла ближе к собеседнику и снова села на кровать, укладывая ногу на ногу. Взгляд её карих глаз был внимательным, Мордор давал ей более полную картину происходящего, а она понадобится, как ни странно, для выживания. Может быть, их обоих даже.
— Я не редко сталкивалась с ситуацией, когда единственными правдивыми слухами оказывались те, что пришли из окружения жертвы этих слухов, — она пятернёй зачесала медные волосы со лба назад, — Думаешь, слухи породил он сам? Не исключено, но разве не логично, что рано или поздно на самые наглые из них клюнет кто-то, кто клевать не должен с его точки зрения? Например, я. Я здесь не в роли полиции, но получив информацию, я отнесу её именно туда в конечном счёте. И я уверена…
Она моргнула опуская взгляд на медиатор меж своих пальцев. Девушка на секунду задумалась, что, возможно, ей стоило сказать “я надеюсь”. Слишком паршиво выглядела ситуация.
— … что не вся полиция ходит под влиянием Брауна и ему подобных. Либо он зарвался и поглупел, породив столь внушающие ужас слухи, либо они стали такими без его участия. Диверсия, каннибализм, истребление бойцов. Серьёзно, это слишком много, чтобы просто запугивать людей, держа их подальше.
Рыжая не считала Брауна идиотом, потому что он просто не мог им быть. Идиотом не боятся структуры Ковчега, идиотов не боится полиция. Блядь, полиция вообще бояться никого не должна. Она стиснула пальцами медиатор, заставив тот чуть согнуться в её побелевшей ладони. А затем расслабила руку, беря под контроль зарождающееся гневное пламя. Она не могла говорить о таком спокойно. Думать не могла тоже. А тут живой пример всего этого пиздеца.

— Порядок и справедливость, тебе не кажется что это слишком громкие слова? Особенно здесь, в Дыре!
Рыжая вздохнула и покачала головой, серьёзно глядя на мужчину.
— Немного порядка и справедливости, — напряжённо поправила она, — какая разница, где? Полиция должна быть щитом для беззащитных, — она вдруг всплеснула руками гневно, но тон голоса не повышала, — Должна выявлять и карать виновных! Судебная система должна работать на благо пострадавших, а не обвиняемых! Но что в итоге? Все присели на жопу от ублюдка!
Она ударила себя указательным пальцем в ключицы, нахмурившись.
— Да, слова, может, и громкие, но если остальные не хотят работать, это буду делать я! Если мои потуги могут помочь хоть кому-то, хоть паре человек, значит хоть что-то полезное я сделала в этой ебучей жизни. И перестань обвинять меня в идеализме! И без тебя знаю, какое это всё говно и как редко такие вмешательства дают плоды. Но чёрта-с-два я перестану в это лезть.
Она раздула ноздри и опустила руку на кровать, перенося на неё вес.
— Ты сама признала, что там у вас наверху есть коп, который возможно всё это покрывает. Думаешь здесь внизу настанет порядок и справедливость, даже если у вас там наверху творится хрен знает что!
— Но у меня нет влияния для того, чтобы влиять на них! — она резким движением указала медиатором в потолок, — Прости уж за тавтологию. Там дела ведут главы структур и политики! Я же в списке исполнителей. Единственное место, где я могу принести хоть какую-то пользу — это Дыра. Я могу хотя бы собрать здесь информацию и принести её прямо в руки боссу. Но если он и в этом случае закроет глаза, то что я смогу сделать? Либо сожрать это говно и закрыть пасть, либо спровоцировать внутреннее расследование. Работать там после этого я, скорее всего, не буду. И вот мне хватает идиотизма в это всё лезть, но большинство предпочтёт завалиться нахер. Поэтому нечего мне пенять на то, что я действую внизу, а не наверху. Ты прав, сказав, что я здесь одна. Но я, блядь, и там одна! И что, по-твоему, я могу сделать?
Напряжённо выдохнув через нос, Аелла поджала губы. Она словно признавалась в своей беспомощности. Но какая теперь уже разница.
— Если он и правда режет людей на органы, думаешь у меня хватит денег на новую печень? А может у какого-нибудь бездомного хватит на новое легкое? Этими услугами явно пользуются люди с поверхности!
—  Я понимаю это, но не могу на это повлиять, — негромко повторила рыжая.
И это было правдой. Она всё ему объяснила. Она объективно мелкая сошка и если она будет высовывать нос на поверхности, её просто пришлёпнут, как назойливое насекомое. Здесь же у неё есть хоть какие-то шансы продвинуться в деле, которое она была вынуждена сама себе взять.

— Пока там есть клиенты, здесь внизу всегда будет ниша. Если Браун сдохнет, Смирнов просто поставит на его место другого умельца, а может кто-то и сам с ушами, решит влиться в пустую ячейку.
Аелла опустила взгляд и кивнула. Это действительно было так. Но она не планировала убивать Брауна, вопреки тому, что думал Мордор. Её целью было вытащить этого крота на поверхность и предать его суду. Кем она будет, если начнёт убивать людей, которых считает достойными смерти? Она просто станет одним из множества ебучих головорезов. Аелла подняла взор, глядя на говорившего исподлобья. Он злился. Не на неё, но на ситуацию. Ещё один, вынужденный лезть под землю, чтобы быть полезным. Добро пожаловать в команду. Сейчас, наблюдая за ним, Скейн поняла, что несмотря на его скотское поведение, она сможет потерпеть. Потому что он точно так же недоволен Системой, как и она, но вместо того, чтобы нырнуть на свалку под названием Дыра, он что-то делает, чтобы хоть как-то на ситуацию повлиять. Рыжую всегда подбешивали борцы за справедливость, которые пёрли против локомотива системы по железнодорожным путям, надеясь, что смогут на что-то повлиять, забрасывая тот коктейлями молотова и кромсая ножами машинистов. Вместо того, чтобы уничтожать Систему, её нужно было исправлять. И злившийся перед Аеллой мужчина был из тех, кто пошёл сложным путём. Это она уважала.

Он перешёл к более практическим вопросам, заставляя рыжую вновь начать кивать, давая понять, что она его слышит. Ей предстояла трудная работа. Возможно, самая трудная за всю её жизнь. Ей предстояло выжить.
— Кинг Конг как ты наверное можешь догадаться берет силой и свирепостью. Это здоровый малый, против такого ты долго не выстоишь, особенно если он решит сблизить дистанцию. Он чертовски выносливая скотина, если верить местным слухам. Мантикора — судя по всему девочка с поверхности. И если говорить объективно, лучше завалить двух Кинг-Конгов, чем встретится с ней.
— Если старательно подготовиться и собрать достаточно информации, можно найти и её ахиллесову пяту. С ней будет сложно, но не невозможно. Ничего невозможного нет.
Если придётся отрезать себе палец и запихать ей в глотку ради победы, Скейн это сделает. Она сейчас на многое была готова, чтобы довести это дело до конца. Сейчас было даже больше шансов на успех, потому что она была не одна.
— Зря ты во всё это ввязалась.
— Если я сдохну на ринге, или за его пределами, то да, зря, — проговорила рыжая со вздохом, а затем приподняла один уголок губ в еле заметной улыбке, — но пока я жива, не торопи события. Любые повреждения стоят успешного завершения этой работы.
— Что у тебя с ногами? Совсем жопа, или умеешь работать не только руками?
Аелла отрицательно покачала головой.
— Наоборот, руками я работаю посредственно. У меня тяжёлый кулак, но его недостаточно, чтобы заставить кого-то отключиться. Ноги намного сильнее. Намного. Я долго и быстро бегаю и ударом ноги вырубить, всё же, могу. Вопрос только в том, что чаще всего на ринге нет возможности хорошо замахнуться, а, как ты понимаешь, навыки боя у меня достаточно базовые, необходимые для полиции. — она подняла брови и как-то даже настойчиво посмотрела на мужчину, — но я готова учиться, если у тебя есть знания. С этим у меня проблем нет. Времени у нас мало, но даже его можно использовать с пользой.
Она отклонилась назад, укладывая медиатор на кровать рядом с собой и сжимая пальцы в кулак.
— Я могу долго терпеть боль, у меня приличный запас выносливости, моё тело в тонусе, благодаря ежедневны тренировкам. Не хватает только умения. Или хитрости. Но для неё нужна информация.
Скейн была готова к любому труду, даже самому тяжёлому. Либо она постарается и сделает больше, чем обычно способна сделать, либо сдохнет. В таких условиях нет проблем с мотивацией.

Аелла

— А ты та ещё заноза в заднице, что там, что тут, да Аелла?
Аелла опустила взгляд. Она не выглядела виноватой, она выглядела... утомлённой. Мужчина даже примерно не представлял, насколько он прав. Вся её жизнь была непрерывной борьбой. С начальством, с преступниками, со своей совестью. За справедливость, за место под солнцем, за близких людей, за себя. И она была костью в горле огромному количеству людей. Это её даже удручало, потому что в действительности одно её имя вызывало головую боль у кучи людей. Она этого не хотела, она предпочла бы жить спокойно и ни с кем не враждовать, но разве был мир идеальным? Нет. И перед ней, как и перед другими людьми был выбор — жить спокойной жизнью и хорошим отношением окружающих, но при этом не высовывать носа или иметь кучу проблем и нервов, но делать то, что считаешь хорошим и достойным делом. Большинство выбирало первый вариант, Скейн же предпочитала второй. Она совершала сделки с совестью, но не настолько серьёзные, чтобы это повлияло на тот уровень справедливости, который она пытается нести.
— Пожалуй, — несколько мрачно ответила Скейн и выдохнула.
У неё не было никакого желания обсуждать это, тем более, что мужчина, похоже, и сам не далеко ушёл, учитывая их с Аеллой схожесть взглядов.
— Хорошие люди бывают и тут, и там. Это факт. Однако судьба та ещё сука и это тоже хорошо известный факт.
— К счастью, в этот раз не придётся фильтровать хороших и плохих людей. В этот раз враги — все.
Хоть что-то было легко.

Слушая о Мантикоре, Аелла кивнула
— Пока мы в равных условиях с ней. Если мы выйдем на ринг без ззинформации друг о друге, исход боя будет зависеть от того, кто быстрее адаптируется к противнику.
У Скейн не было проблем с адаптацией, тем не менее, она не стала говорить уверенно, что выйдет победителем, потому что недооценка противника — это поражение заведомо. Таких ошибок Скейн старалась не совершать.
— Нужно будет присматриваться к Брауну, везде ходим вместе, исключение туалет. Не исключено что Тварь и ей подобные будут играть грязно.
Аелла подняла взгляд на Мордора и кивнула.
— Это весьма удобно, когда можно убрать соперника или покалечить его до выхода на ринг.
И снова кивок. Нет смысла спорить с очевидными вещами, а ублюдки Твари уже показали, как они ведут дела. И вряд ли она здесь самая бесчестная.

— Если Виктор и сам грешит ставками и хочет чтобы ты выиграла — ему придётся предоставить нам площадку для тренировок.
— У меня есть сомнения на этот счёт, для ставок я пока не показала, что умею. И, признаться, тренироваться предпочла бы где-то в закрытом от посторонних глаз пространстве, а это значит ставить условия Брауну. Хотя, если с этим вопросом к нему обратишься ты, может и выгореть.
Рыжая чуть пожала плечами.
— С другой стороны может быть он просто хочет попробовать кусок от тебя.
Скейн не стала отвечать на это, но предполагала, что это действительно может быть так. Натуральных рыжих в Ковчеге было критически мало и если Браун из тех, кто предпочитает какой-то эксклюзив, действительно мог заинтересоваться Аеллой по этой причине. В конце-концов, вряд ли его впечатлили её навыки бойца, потому что там этих навыков практически и не было. Не в сравнении с теми, кто обычно бьётся на ринге перед ним. Не ищи неприятностей, сказал мужчина, но прозвучало это, как шутка в нынешней ситуации. Да, они сейчас не одиночки, но как много смогут сделать два человека против целой братии ублюдков, у которых деятельность уже налажена? Оптимизм и упёртость говорили рыжей, что если поднапрячься, они справятся. Она же смогла в своё время поднапрячься и выйти в касту повыше. А реализм говорил ей, что шансы пусть и есть, но они настолько мизерные, что миссию эту впору называть суицидальной.

Но разве она ходила в иные?

Скейн поднялась на ноги и метким броском отправила медиатор в свой рюкзак, затем подходя к столу в обход Мордора и собирая туда свои вещи. Мужчина знал, как воздействовать, чтобы по итогу его не ненавидели? Или это было удачное стечение обстоятельств? Но после конструктивного разговора она была готова игнорировать то, как началось их знакомство. И надеялась, что он хорош достаточно, чтобы использовать свои знания на благо их обоих. У неё не было иного выбора, кроме, как в ближайшую неделю доверять ему, как в себе. В противном случае, не получится использовать весь потенциал. И всё будет напрасно.

У Аеллы было много вопросов к мужчине, но она не спешила заваливать его ими, потому что сейчас ни один из них не имел значения из-за не слабой перспективы склеить ласты на ринге. Но после, когда всё закончится и они оба выберутся из этого дерьма грязными, вонючими, но живыми, она спросит всё. Но сначала нужно было выбраться. Рыжая перекинула презервативы с кровати в рюкзак и, поставив тот на пол, с выдохом завалилась на их место. Она ужасно устала, потому что не экономила силы, рассчитывая вернуться в Ковчег ночью, поэтому теперь разве что не валилась с ног там, где стояла. Поморщившись от боли, рыжая поёрзала на кровати и с удовлетворением вытянула ноги. Она закинула ладони под голову и закрыла глаза, кажется, находя то самое мгновение покоя, которое было ей так необходимо.

— Спасибо, — негромко произнесла она, — Вижу, что ты сам не рад в этом всём завязнуть, но всё равно вмешался там, в коридоре. За это я тебе благодарна. Даже при условии твоих собствнных целей. С моей точки зрения, результат важнее мотивации.
Она не стала добавлять тираду в духе "хотя, мог бы не вести себя, как скотина и не вырубать прямо на месте, и бла бла бла", потому что какой толк от благодарности, если всё равно собираешься её обосрать? Сказать пару ласковых у Скейн ещё будет возможность, но оставлять без благодарности такой поступок было нельзя. Она не могла. Хотя, конечно, знала, что её слова для Мордора ничего не стоят. Аелла не стала вместе со словами проникновенно смотреть на мужчину, решив даже не открывать глаз в этот момент.

И усталость взяла своё. Аелла очень скоро просто провалилась в сон, даже не сменив позы. У неё не было проблем со сном, потому что организм, привыкший к тренировкам, привык и к определённому распорядку дня. И велика вероятность, что даже без будильника девушка проснётся в шесть утра или очень близко к этому времени. Привычку очень тяжело вытравить из орагнизма. Только вот едва ли получится выйти на пробежку, как обычно, придётся, разгонять кровь иначе. Но это будет завтра, а пока можно хоть ненадолго забыть о боли и их суицидальной миссии.

Аелла

Аелла обычно спала крепко и прекрасно отдыхала, но чаще всего она ложилась не побитой и не с тяжёлыми мыслями. Подумать, конечно, у неё времени не было, в сон она провалилась почти моментально, стоило ей закрыть глаза, однако, выспаться не вышло. Посреди ночи тихо открылась дверь. Скейн приоткрыла глаза, желая удостовериться, что это не какая-то шваль крадётся, чтобы порешить внезапно появившуюся на уровне парочку. Но их просто контролировали. Хотя, скорее всего, её. Скейн зевнула и повернулась набок, натягивая на себя покрывало и тихо кряхтя от боли в теле. Она снова уснула за секунды, в этот раз уткнувшись носом в стену и закутавшись, словно в кокон.

Она слышала, как мужчина проснулся и ушёл. Когда на кону стоит твоя жизнь, ты будешь спать так чутко, что никто не подкрадётся. Или сдохнешь. Аелла поднялась с кровати и издала тихий стон, позволив его себе только будучи одной. Она согнулась, прижимая предплечья к животу и напряжённо выдохнула. После пробуждения, после стольких часов покоя, тело жутко ругалось на полицейскую и оно бы с радостью послало её нахер и ушло на больничный. Если бы у него был выбор. Рыжая с гулким выдохом встала на ноги и потянулась, превозмогая боль.
— Бля-я-ядь, — простонала она и поплелась в ванну, чтобы принять душ и воскреснуть.
Она собрала волосы наверх, чтобы не мочить, и встала под воду. Удивительное дело, даже в Дыре она неплохо смывала боль.

Стоя под струями воды, полицейская думала, куда ушёл Мордор. Отчитываться? Вряд ли, не похож на шавку. Собирать информацию? Более вероятно. Сколько бы он ни бродил, ей придётся дождаться его, потому что одной ей выходить точно не стоит. Хотя, после его вмешательство в разборки со швалью Твари, он тоже не на хорошем счету. Но уж в ком, а в нём ей не приходилось сомневаться, он точно отобьётся.

Полицейская вышла из душа и не менее минут пятнадцати потратила на то, чтобы привести в порядок зубы, не имея ни пасты, ни щётки. Не очень удобно, конечно, но что поделать. В комнате Скейн надела шорты и спортивный топ, чтобы немного размяться, потянуть мышцы, перестать так сильно обращать внимание на неприятные ощущения. Кряхтеть и сопеть уже не хотелось, но всё равно работе мысли мешало. Мужчина вернулся в момент, когда Аелла сидела на левой ноге, вытягивая правую. Она быстро поднялась и поймала пальцами упаковку с пайком, с выдохом садясь на кровать. На её теле налились лиловым цветы синяков, прижимающиеся друг к другу своими лепестками. Была в этом какая-то извращённая эстетика, но едва ли детектив её понимала. Она могла лишь порадоваться, что ссадина на подбородке быстро затянулась.

— Доброе утро.
— Привет, — проговорила детектив.
Мужчина вводил её в курс дела на этаже, а рыжая, положив упаковку на стол, привычными движениями пальцев заплетала тугую косу, чтобы затем завернуть её в пучок на затылке и закрепить. Чёлка и пара прядей остались свободными, но остальные волосы собраны достаточно туго, чтобы за них сложно было схватиться.

Аелла с выдохом открыла паёк и тоже принялась есть. Она почти не чувствовала вкуса, её мозги были заняты более насущными вещами, нежели вкусовые рецепторы.
— Интересный факт, упаковки кажутся новыми и мне так кажется, что это та самая часть партии, которую недавно украли парни из Сопротивления.
Скейн Чуть склонила голову, с любопытством рассматривая упаковку. Он был прав, действительно похоже. И это было достаточно легко определить, к счастью, у неё , как у полицейской, был доступ к этой информации. Девушка подняла над головой упаковку и посмотрела на номер на дне.
— Проверю, как вернусь на работу, — проговорила она так, словно даже не рассматривала иные варианты развития событий.

— Как думаешь Браун с ними? Может чего знаешь о этих ребятах? Борцах за правое дело?
Аелла опустила руки и продолжила есть, помолчав секунд десять, старательно работая челюстями. Она опустила взгляд, подняла снова, прошлась им по комнате, осмотрела собеседника. Проведя языком по губам, рыжая кивнула.
— Думаю, да, он с ними. Вряд ли из идейных соображений, но мне кажется, он тянет всё, что может вытянуть из них. Любой ресурс. Плюс связи. Плюс его собственное влияние, которое он может дорого продать в Сопротивлении, — она снова кивнула, — ага, он точно с ними.
А затем зачерпнула последнюю ложку и поставила пустой контейнер на стол.
— Борцов никаких не знаю. К сожалению, пожалуй, — она чуть нахмурилась, укладывая ногу на ногу и упирая в колено один свой локоть, — Я детектив в Каталонии, мы не в списке тех, кто подключён к вопросам Сопротивления. Не знаю, чей отдел этим занимается, у нас информации нет. Но может быть и так, что информация приходит капитану, а он бережно хранит её, блядь, под сердцем. Как и данные по Брауну.
Рыжая напряжённо выдохнула и отрицательно покачала головой.
— В общем, нет, ничего не знаю. Сейчас любой говнюк может указать пальцем на соседа и сказать, что тот из Сопротивления. Поэтому у меня пока нет оснований на какую-то информацию опираться, а растрынькиваться миллоном не подтверждённых и не повторяющихся слухов скорее вредно, чем полезно.

Она подняла взгляд карих глаз на мужчину и чуть приподняла подбородок.
— А ты? Есть что-то? — она поднялась с места и подошла к своей одежде, накидывая свободну ю выстиранную футболку поверх топа, — И что за место для тренировок?
Девушка забралась в джинсы, не снимая коротких шорт, натянула носки и туго зашнуровала ботинки. Рюкзак она возьмёт с собой, но на месте вряд ли захочет переодеваться. Чёрт его знает, что там будет вообще. Полицейская собралась за пару минут, в итоге открыв бутылку с газировкой. Сахар ей сейчас точно не повредит. Сделав несколько глотков, она качнула горлышком бутылки, без слов предлагая мужчине. она готова была выходить, у них было слишком мало времени, чтобы тратить драгоценные секунды. Да и проще окунуться в омут с головой, чем морально готовить себя к новой боли. А её ожидается в достатке.

Аелла

— Ты не очень то любишь своего капитана с Поверхности.
О, это было очень метко. Она вообще не то, чтобы питала какое-то уважение к вышестоящим чинам. Просиживают жопы в кабинетах, давно забив на жизни людей, барахтающихся там, где-то внизу, куда не достаёт вид из окна небоскрёба.
— Не думала что тебе стоит поискать местечко поуютнее, там где ты будешь чувствовать себя на своём месте, делая то что считаешь нужным без страха получить за это нагоняй?
Рыжая вздохнула, несколько утомлённо опуская плечи.
— Срать я хотела на эти нагоняи. Они меня, конечно, бесят, но это малая плата за то, что меня не увольняют, а причин, поверь мне, было в достатке, — Скейн не гордилась этим и в её тоне гордости тоже не было, только констатация факта, — Но моя работа даёт возможность контактировать с обычными людьми, им внимание полиции требуется больше прочих. Если я сменю отдел, то придётся заниматься либо наркотой, либо убийствами, либо деньгами. Я стараюсь хватать по куску от разных пирогов, повлиять на большее количество ситуаций. Положительно повлиять, я имею в виду.
Она махнула рукой, словно отмахивалась от насекомого.
— Знаешь, не вникай, работа есть работа, её нужно делать, какой бы она ни была, и делать хорошо, а уют у меня и дома есть.
Девушка качнула головой. Ей не нужен был комфорт, ей не нужен был покой, в стрессе она была продуктивнее, а эта черта наиболее полезна в работе детектива. В конце-концов, пока она хороша в своём деле, она может заниматься тем, что считает правильным, несмотря на запреты начальства. Как сейчас.

— Может так статься что Сопротивление — это не более чем игрушка и ширма для таких дельцов как Браун.
— Тогда они ничем не отличаются от тех, кто сидит наверху, — Аелла неопределённо качнула подбородком.
Услышав о комиксах, она приподняла брови. Легко верилось в то, что аналоги Дыры присутствовали и раньше. В конце-концов, война же как-то произошла, значит были конфронтации. Просто, вероятно, эти места были не под землёй, а над, вот всё и накрыло грибами. Классика.
— Протяни руку помощи и вот ты чувствуешь себя более важным и нужным, но делаешь ты это ради них или ради себя?
Вопрос был риторическим, но на самом деле удивительно актуальным для Скейн, она часто размышляла над тем, для кого старается — для себя или для других. И она никогда не скажет “я сделала это для вас”. По крайней мере, рыжая старалась быть честной с миром и с самой собой. Ей не нравились проявления несправедливости, она считала, что люди достойны получать то, что заслужили, поэтому она работала, чтобы воплотить в жизнь эти мысли. Она работала и для себя, и для них в равной степени. И скорее всего, она не поверит в искренность мотивов тех, кто будет бить себя пяткой в грудь и утверждать, что всё для народа.

Когда же мужчина пустился в рассуждения о том, почему он в Дыре, Аелла невольно улыбнулась. Неожиданно без иронии или яда на губах, выглядела довольно дружелюбно. Говорить ничего не стала, просто отметила для себя, что Мордор тоже был не дураком потрепаться, особенно, учитывая, что она спрашивала его об информации, а не о его мотивации присутствовать здесь и сейчас. Однако, в отличие от него, Скейн не пеняет на такое. Если человек слишком много молчит, значит он много думает, а если думает больше, чем говорит, то с большой вероятностью он в чём-то не честен. И есть огромная разница — не сказать что-то или сказать неправду. По крайней мере, для рыжей отличия были принципиальны.

Она закинула на плечо рюкзак, предварительно закинув в него бутыль, которую мужчина поставил на стол, и направилась на выход. Идти оказалось действительно недалеко, а разговора Скейн не начинала. Если в их комнате есть шанс, что ушей нет, то вот в коридорах — очень даже. Стоило зажечься свету, полицейская прошла внутрь, будто была здесь не впервые. Она осмотрела помещение, обернувшись вокруг своей оси. Всё было старое, но выглядело добротно, хотя, такое ощущение, что направлено было больше на гимнастику и укрепление мышц, нежели для боёв. Одинокая груша выглядела потрёпанной, к ней Скейн пока даже подходить не стала, вместо этого положила рюкзак на пол и направилась к импровизированной шведской стенке, сваренной из металлических прутьев. Несмотря на то, что такое, казалось бы, делается на века, пары балок не хватало. Скейн подпрыгнула, подтягиваясь и поднимаясь, ей важно было узнать, насколько крепка данная конструкция. Как показала практика, отсутствующие прутья, скорее всего, выдёргивали целенаправленно, вероятнее всего, чтобы использовать в качестве оружия. Спрыгнув на пол, она совершила круг почёта, толкая, придавливая ногой или проверяя руками различные снаряды.
— Вопросы вызывает гиперэкстензия, остальное, вроде бы, достаточно крепкое, — задумчиво произнесла Аелла, перенося свой рюкзак ближе к козлу, на котором сидел мужчина, — Я растянулась перед твоим приходом и окончательно остыть не успела, поэтому давай начнём. Не думаю, что у нас есть время на растягивание удовольствия.
Она стянула джинсы и футболку, оставаясь в спортивном, потянулась вверх и выдохнула так, словно давно настолько качественно не расслаблялась. Тело и руки были в синяках, но от них Скейн умела абстрагироваться. И хуже травмы бывали, а уж гематомы пройдут. Её больше беспокоило другое. Наверняка все уже в курсе, что они сейчас здесь, коридоры не были пусты, да и Мордору нужно было как-то найти зал. Не шуточная вероятность, что их попытаются здесь прижать. Вторя своим мыслям, полицейская осмотрелась по сторонам в надежде найти из помещения иные выходы, кроме двери.
— Тупик, — задумчиво проговорила рыжая.

Аелла

Бег по утрам, ежедневные тренировки, теперь ещё и бои превратили удар ногой Аеллы в полицейский таран. Она не лгала, когда сказала, что её ноги намного сильнее рук и она явно следила за тем, чтобы они всегда были в тонусе. Сейчас, выдыхая на каждый удар ногой, она словно бы вбивала гвозди в рельсу. Без ненависти, без каких бы то ни было эмоций. Скейн не представляла перед собой врагов, чтобы бить сильнее, проблема её реакции была больше в её габаритах и недостаточном количестве тренировок именно на скорость. Она не боялась навредить мужчине, она опасалась другого — слишком увлечься процессом.

Мужчина поменялся местами с рыжей, заставляя ту выйти из молчаливой сосредоточенности. И, конечно, сразу воспользовался ситуацией,  сделав подсечку. Скейн была натянута, как струна, поэтому не рухнула на пол, вместо этого быстро переступив на другую ногу и махнув руками. Подло. Но полицейская не обиделась, это хороший урок быть внимательной постоянно. Именно поэтому нельзя увлекаться. Взгляд карих глаз коснулся незнакомки. Невысокая, не слишком крепкая визуально, но с удивительно цепким взглядом. Информатор? Боец? Что ж, никто не говорил, что будет легко и спокойно. Пусть стоит.
— Не столько ради публики, сколько ради проверки твоих навыков, давай посмотрим на что ты способна в реальном бою.
Аелла не успела ответить — кулак мужчины рассёк воздух, но она была готова. С тихим выдохом через нос, она просто уклонилась, сразу же сжимая кулаки. Она включилась в спарринг столь же быстро, как и на ринге за сеткой, просто позволила ситуации закрутить её вихрем. С каждым новым движением, с каждым новым ударом уходить от них или отражать становилось всё сложнее, мышцы напрягались, едва не скрипя, как тугие канаты, но Скейн подтягивала себя, держалась на нужном уровне, чтобы не ошибиться. Поначалу она использовала в основном руки, потому что от прямых ударов ногами отбиться ей не хватало реакции. Однако, совсем скоро стало понятно, что она отключилась от осмысленного анализа движений оппонента и начала действовать хаотичнее, чем раньше. И как ни странно, это было продуктивнее.

Полицейская, гулко выдыхая с ударами и втягивая носом воздух, рассеянным взглядом следила за движениями Мордора, улавливая их в комплексе, а не поодиночке. Её зверь в груди оторвал морду от пола, тихо бряцнув цепью. Ноги стали идти в ход чаще, они с гулом рассекали воздух, а сама Аелла стала значительно больше двигаться вокруг мужчины, вынуждая того либо поворачиваться вокруг своей оси, либо присоединяться к ней в этом танце. Казалось, что с каждым вдохом у рыжей только прибавлялось сил. А может быть, она просто приоткрывала клетку, давая накопившемуся гневу, всё же, просочиться наружу, снимая с неё маску бесстрастности в бою и давая ей это жуткое и в то же время завораживающее ощущение. Удовольствие. Ей было непросто, стоит признать, но Скейн не просто старалась, она впитывала информацию с движений Мордора и бессознательно подбирала для них ответы. Не всегда с первого раза её решения были верными, но в конечном счёте она быстро приходила к возможности уйти от удара. Каждый раз, когда мужчина разрывал дистанцию, рыжая бросалась в прыжке вперёд, словно тигр из кустов Амазонки, она не позволяла ему отдаляться от неё больше, чем на долю секунды и в какой-то момент из обороняющейся перешла в тактику нападения.

Это было одновременно попыткой испытать себя, проверить на прочность, выносливость, а заодно немного утолить голод твари, раскрывшей свою пасть где-то глубоко в груди и обильно пускающей ядовитые слюни. Мордор говорил что-то, но рыжая не слышала, процесс поглотил её. Она всегда старалась действовать холодно, чтобы не пробуждать то, что сидело внутри, но здесь и сейчас хоть она и побаивалась возможного итога, ей пришлось дать немного воли хищнику внутри себя, потому что без него ей просто не хватит ярости и звериной реакции, чтобы побеждать. Надеялась лишь, что он не сорвётся с цепи.

Скейн с быстрым замахом ударила ногой с такой силой и на такой высоте, что могло показаться, будто она жаждет снести мужчине голову прямо здесь и сейчас. Она с гулким выдохом, скользнула в сторону и предприняла попытку проделать то же самое другой ногой, следом наваливая ещё, словно работала отбойником. И снова движение влево, снова замах, но вместо очередного забивания гвоздя она разогнула ноги в коленях и скакнула на Мордора, словно пружина. Коленом она ударила ему в грудь с силой инерции всего своего веса, не то желая остановить его сердце раз и навсегда, не то отбросить назад. С серьёзным выражением лица она смотрела ему прямо в глаза в этот момент. И то ли она не зря поддалась внутреннему зверю, то ли Мордор отвлекался на наблюдение за девчонкой у двери, но манёвр Аеллы оказался неожиданно удачным. Мужчина не смог устоять на ногах, хоть и успел защитить грудную клетку от удара тарана. Они оба с грохотом повалились на пол, а Аелла, всё ещё прижимая колено к груди Мордора, занесла для удара кулак, кажется, всерьёз собираясь воспользоваться своей позицией и навешать мужчине ещё и кулаком по лицу. Но остановилась. Она разомкнула губы и чуть приподняла брови, словно бы испытывала удивление от произошедшего. Дышала Аелла напряжённо, но всё ещё сосредоточено, на лбу испарина, а кулак всё ещё был сжат. Она сместилась в сторону, оставаясь сидеть на полу рядом с мужчиной и переводя дыхание.
— Увлеклась, — прозвучало, как “извини”.
Глупо было бы отрицать, что она испытала определённую долю удовлетворения, уложив Мордора на лопатки, но наивно было бы радоваться такому успеху, учитывая, что на ринге ей встречаться предстоит не с ним. Рыжая поднялась на ноги и медленно выдохнула, заставляя сердце немного успокоиться и перестать вырваться из грудной клетки. кончиками пальцев она вытерла пот со лба и посмотрела на наблюдающую за ними девчонку.

Аелла

Аелла действительно проводила спарринги только в полицейском участке, в её голове сидели жёсткие правила проведения товарищеских боёв. Никаких травм. Как только кто-то лёг — ты встаёшь и завершаешь бой. Стоит ли говорить, что изначально она не рассчитывала, что в Дыре ей придётся биться не насмерть? Очень наивно с её стороны, но что ей оставалось? Только учиться на своих ошибках.
— Дальше.
Она не ожидала атаки — это правда, однако, очень быстро включилась в процесс. Однако, недостаточно быстро, чтобы этого хватило, чтобы отразить нападение Мордора. Он повалил её, заставляя напрячь пресс и сжать кулаки, тварь в груди снова раскрыла свою пасть. Только вот едва ли рыжая успела дать ей вдохнуть перед броском, потому что руку её пронзила тошнотворная щемящая боль.
— Ух, блядь, — прокряхтела детектив и ощерилась.
От давления и мерзкой боли, полицейская дышала напряжённо, контролируя количество потребляемого кислорода. В этом положении легко было поддаться адреналину или панике и начать поглощать воздух, как турбина, но ни к чему хорошему это не приведёт. Скейн напрягла ноги, готовая использовать их против мужчины, ей хватит растяжки и силы, чтобы создать массу проблем, а при удачном стечении обстоятельств даже задушить противника, пусть и рискуя сломать при этом руку в захвате. Но не пришлось.
— Мы в Дыре, никогда не оставляй противника у себя за спиной, у него может быть нож или что похлеще, а даже если у него ничего и нет, он заберёт у тебя время, за которое на тебя нападёт кто-то спереди… как вчера.
Мужчина был прав, безусловно, но она не воспринимала его противником в данный момент, поэтому и мыслила иначе. Она знала, что он тот ещё любитель с нравоучениями ударить в спину, но едва ли рассчитывала, что он станет так этим злоупотреблять. Хотя, пожалуй, “зло” здесь не слишком уместно. Рыжая гулко выдохнула, когда Мордор ослабил хватку, и посмотрела на него, приподнимаясь на локте правой руки и разминая заломанную ранее левую. Она не видела в нём желания просто дать ей леща.
— На ринге мы будем тет-а-тет, — негромко произнесла полицейская, поднимаясь и раскрывая левую ладонь, — но я понимаю, о чём ты говоришь.
Опасность была не только на ринге, а между боями Аелла не то, чтобы планировала разгуливать, как движущаяся мишень. Но никогда нельзя знать наверняка, где именно прижмёт тебя противник.
— Попробуй сама на мне этот же приём.
Мордор сделал приглашающий жест, а Скейн бегло провела языком по нижней губе, немного опуская голову и глядя на оппонента исподлобья.
— Однако если ты переведёшь бой в партер, у тебя будут шансы перевести всё в болевой приём… и скорее всего тебе придётся довершить его до конца, чтобы Браун и зрители признали твою победу. Помни об этом!

Скейн не хотела никого убивать. Она была лицемерной, на самом деле. Готова калечить, но отнять жизнь для неё было тяжело. Она не была убийцей и едва ли будет рада прикончить кого-то, в целом это хорошо по ней читалось, о её глазам, взгляд которых скользнул куда-то вниз в нерешительности. Но что ей оставалось? Она могла либо принять правила игры, либо … проиграть. Других вариантов просто не было. Сжав челюсти, Аелла подняла взор на мужчину и без каких бы то ни было комментариев сократила с ним расстояние неожиданно без труда воспроизводя захват, который он применил на ней. Скейн не давила слишком сильно, но прилагала достаточно усилий, чтобы дать понять, что ученица из неё старательная. Она прижимала коленом руку Мордора, заворачивая вторую практически в спираль, а затем наклонилась, приближаясь лицом к лицу новоиспечённого тренера.
— Мне нужно, чтобы ты показал мне все такие приёмы, которые знаешь, — негромко, чтобы зрительница не слышала, произнесла она, глядя ему в глаза,— но без свидетелей. Я не хочу, чтобы каждая шваль была осведомлена о моих преимуществах и недостатках, — рыжая прищурилась, — я готова пожертвовать матами в пользу твёрдого пола комнаты, но там не будет лишних глаз.
Было отчётливо видно, что Скейн не пылает так, как это было пару минут назад, когда она, словно животное, махала ногами, желая выбить всё дерьмо из своего оппонента. Но было видно, что именно сейчас она полагается на мозги, нежели на какие-то рефлексы. И польза возможна только в случае удачной комбинации этих двух моментов. Поэтому ей нужно знать больше. И если ей придётся вытерпеть сотню болезненных захватов для этого — она вытерпит. Ощутив на себе, она лучше понимала, как воспроизвести движение, куда приложить силу, где слабая точка.  И всё ещё где-то внутри её разумное “я” конфликтовало с зубастой тварью. Она не хотела убивать и искала способы травмировать так, чтобы и не пришлось, однако… не гуманнее ли выпустить кровь? Раздробить кости. Вытравить из тела жизнь? Как бы поступил “хороший человек”?